Видеозапись лекции смотрите по ссылке
Существуют депрессии, развитие которых обусловлено нарушением обмена нейромедиаторов и такими факторами, которые связаны с наследованием этих нарушений. И есть вид депрессий, раньше их называли экзогенными, психогенными. Такое деление раньше было однозначно, сейчас такого жесткого разделения нет.
Невротические депрессии отличаются от клинических-эндогенных, прежде всего, нестойкостью выраженности этого состояния, на фоне постоянно сниженного настроения, жалоб на неудачи в жизни, на фоне отсутствия удовольствия в текущей жизни. Настроение такого человека неравномерно, бывают периоды радости, активности и периоды спада. В целом настроение стабильно плохое.
При такого рода депрессиях не так выражены компоненты эндогенно депрессивной триады, то есть сниженный темп мышления и моторно-волевые нарушения, то есть человек сохраняет достаточную активность, способность действовать, но настроение остается устойчиво сниженным.
Н.Д.Лакосина говорила, что жизнь такого больного становится полной неудачей. Также, такие люди характеризуются постоянным чувством вины из-за невыполненных или невыполняемых обязательств, они склонны к подчинению с осознанием морального превосходства, то есть могут делать трудную и неблагодарную работу, которая не имеет ни моральной, ни финансовой отдачи с лозунгом «если не я, то кто же?!» Склонны входить в отношения «спасательства», склонны выполнять социально полезные функции, в основном за счет того, что такая деятельность растит в них самоуважение.
Для них характерна фоновая ангедония, то есть неспособность получать удовольствие от привычной деятельности и от жизни как таковой:
Если попытаться классифицировать самодеструктивное поведение, то, можно сказать, что оно свойственно нескольким личностным типологиям:
Это невротическая личностная структура, то есть это человек, обладающий зрелой интегрированной идентичностью, у которого нет противоречивых эмоциональных состояний, он внутренне цельный и последовательный, в отличии от того же пограничного уровня. Депрессивно-мазохистический характер он чрезвычайно распространен, а элементы депрессивно-мазохистический динамики они свойственны вообще всей невротической организации личности, когда человек идет на какие-то компромиссы ради удержания хорошего отношения.
Ведущим их мотиватором является: сохранение хороших отношений с другими.
Ведущий страх: потеря любви объекта, боязнь «сделать что то, за что меня не будут любить».
Как говорил Т.Рейк «Мазохист меняет уважение в обмен на любовь».
Такая мазохистическая составляющая есть в поведении у каждого невротика, «желание идти на компромисс, лишь бы избежать войны».
Наиболее часто саморазрущающее поведение в клинической практике можно встретить у инфантильно зависимых, эмоционально неустойчивых или пограничных личностей. В основном это люди с пограничным личностным расстройством, эмоциональной неустойчивостью и резкими контрастными состояниями.
Такие люди преобладают среди клиентов, страдающих от психоактивных веществ, у них чаще всего слабая способность к контролю импульсов и плохо сформированные личностные границы, нарушена способность к отвержению — это инфантильно зависимые личности, которые пополняют в подростковом возрасте ряды зависимых.
И более устойчивые личностные характеристики пограничной личности среди них преобладают «резальщики», в основном это самоповреждение. Они режут свои части тела, потому что эти порезы уменьшают у них чувство тоски, внутренне пустоты и различные виды психической боли, для этого им нужна самодеструкция.
Иногда самодеструкция является способом пережить свое существование, потому что они могут сталкиваться с очень сильными интенсивными чувствами, аффектами, после которых могут перестать чувствовать что либо, возникает деперсонализация, и чтобы пройти через деперсонализацию, он использует самоповреждение. Человеку после испытания физической боли становится легче, он чувствует себя по настоящему живым.
Например, это могут быть люди, которые сознательно пытаются разрушить счастье других: те, кто царапает машины чужие или жгут их, когда испытывают какой-то дискомфорт. Субъективно такие люди испытывают страдания депрессивного типа, хотя ведущим аффектом является зависть.
Пытаясь анализировать тенденцию к самонаказанию и саморазрущающее поведение ещё З.Фрейд в своей работе «Ребенка бьют» отметил связь сексуальности, пробуждающейся в возрасте от 2-4 лет темы автономии и агрессии, известно, что сексуальность и агрессия на прямую коррелируют с сексуальной привлекательностью, потому что агрессивность и доминантность это один кластер.
Более доминантный партнер воспринимается как более привлекательный и в элементах сексуального взаимодействия есть элементы сексуальной агрессии. Более того, дети воспринимают родительскую власть всемогущим образом, они уверены, что родители их любят, но, если родители их не любят, они пытаются привлечь родителей при помощи своей любви или демонстрации своей покорности, потому что у ребенка нет возможности отвергнуть родителя, он от него витально зависит и соответственно, способом привлечения любви является некая дисфункция.
Чуть позже Фрейд предложил различить моральный и сексуальный мазохизм, который его ученик Т.Рейк назвал «социальным мазохизмом». Выделили некоторые особенности, в основном возраст 2-4 года — это возраст развития самоконтроля. Самоконтроль в этом возрасте появляется как сдерживание, когда ребенок учится контролировать свои выделения, его самоуважение зависит от того, насколько успешно он умеет это делать.
С точки зрения современной психофизиологии, контроль и способы контроля у человека различаются в зависимости от организации таким образом, что контроль поведения осуществляет префронтальная кора головного мозга и нижний участок этой коры орбито-фронатльная кора формирует самую первую примитивную форму контроля, которая строится на сдерживании и терпении, а более долгосрочный и стратегический контроль формируется в возрасте 2-х, 3-х, 4-х лет, такой контроль «сейчас, ради потом», связанный с целеполаганием, с волей, формируется поздно.
Завершение созревание дорсолатеральной префронтальной коры происходит только к 18-25 годам, то есть кора полностью приобретает эти функции сознательного контроля, когда человек понимает «зачем, как и ради чего я что-то контролирую», все это интегрируется и мы называем это «зрелым самоконтролем».
Ребенок, находясь на анальной стадии, идеализирует все, что связано со взрослостью и взрослый кажется могущественным и доминантным. Отсюда формируются главные закладки, если ребенка в этом возрасте приучают к чистоте, туалетным ритуалам, контролируют его поведения, когда он ещё не способен контролировать свое поведение, а взрослые требуют от него этой ответственности, отсюда такие нарушение как: эмоциональный контроль.
Задача родительского контроля, в первую очередь, последовательность, для того, чтобы у ребенка правильно сформировалась воля, задача родителя — информировать его о последствиях поведения, и конечно, любая культура, любое приучение — это результат насилия. Но насилие дети принимают легко, если они понимают зачем это нужно, для чего это нужно и как это делать. То есть нужно ребенка принуждать, но принуждение должно быть последовательное, чтобы ребенок понимал выгодность использования этих вариантов поведения. Если принуждение замещается насилием, эмоциональным насилием, то ребенок учится сопротивляться и отстаивать свою автономию путем сопротивления. Если контроля много и ребенок не способен его взять и это сопровождается насилием, то авторитарный родитель формирует в основном послушного, покорного, но внутренне сопротивляющегося ребенка, что ведет к развитию пассивной агрессии, то есть различных форм противостояния насильнику, крайней формой которого является мазохистическая капитуляция.
Соответственно, непоследовательный контроль, эмоциональный контроль он отличается и связан с неустойчивостью эмоциональной фигуры, чаще матерью и она дает возможность передачи эмоционально нестабильных вариантов ребенку, например, сегодня мама абсолютно не обращает внимание на то, что делает ребенок, у него хорошее настроение, а завтра она за это же его наказывает и у ребенка вместо мотивации последовательности собственного поведения формируется основная мотивация — сохранение хороших отношений, подстройка, присоединение.
И часто в целях этого присоединения, матери, которые склонны к взрывчатым, нестабильным аффектам, могут побить ребенка, выдают раздражение, могут оскорбить за то же, за что они его поощряли год назад (особенно ярко видно это у пограничных клиентов, что создает хронические состояние эмоциональной нестабильности у них). Ребёнок тогда не может целостно связать свое поведение и соотнести его с последствиями, в чем есть основная задача развития волевых качеств – это воспитание способности к последовательности.
Соответственно, у ребенка формируется такие паттерны, как «способность к разминированию», то есть, зная, что мать (родитель) рано или поздно взорвется в неуправляемом аффекте, ребенок сам провоцирует такого родителя на агрессивное поведение, чтобы обезопасить заряженную эмоциональным аффектов ярость матери. Таким образом, хоть он и получает наказание, например, оскорбление или физическое наказание, но это переносится легче, чем ожидание наказания, в котором ребенок постоянно находится.
Самодеструктивность в нас воспитывает также и дисфункциональная семья, такие семьи отличаются низкой автономией членов семьи, то есть разделяют одни и те же ценности, занимаются одним и тем же делом, и не имеется право на отдельность или различность. Чаще всего в таких семьях культивируется сценарий «семейный миф героя», при котором идет героизация страдания и принесенная жертва.
В этой связи в нашей стране и ряде стран, есть последствия коллективной травмы, произведенной войнами и использование население в политических целях, эпизодам политического насилия, которые трансгенерационно, через поколения и героический миф передаются. А носители героического мифа, не могут принять нормальную, скучную жизнь обывателя, ему нужно постоянно создавать какие-либо подвиги и это становится одним из факторов, влияющим на развитие самодеструктивности.
Частые потери, болезни, несчастные случаи в семьях, провоцируют сценарий совладания, который ведет к непрерывной борьбе. В такого рода семьях есть разделение на гиперфункционалов-спасателей, чье насилие над собой позволяет добиться успехов, как раз они становятся объектами для идентификации героического мифа, которому стараются подражать, когда человек выступает ролевой моделью спасательства, сверхфункционирования (трудоголик) и одновременно гипофункционал, который через беспомощность в семейной системе привлекает любовь и заботу. Тяжело работающий отец или мать и проблемный ребенок, который каким-то образом выражает дисфункцию, через соматическое заболевание, через трудные условия жизни, через проблемное отношение, через наркотическую зависимость или хроническую несчастливость.
И по треугольнику Карпмана: любовь семейной системы заслуживает тот, кто больше всего страдает. В таких семьях объявляется роль на «лучшую маленькую бедняжку», которая получает всю любовь в семейной системе, а наоборот, более успешные представители семейной системы больше подвергаются осуждению и недовольству. Самой важной характеристикой такой семьи становится то, что ценность человека определяет величиной пережитого страдания, то есть страдание становится основной валютой в таких отношениях, чем больше страдания, тем больше любви заслуживает человек. Примерно так строится самоуважение у детей в возрасте от 2-4 лет, кто больше пострадал и справился с этим страдание, тот более взрослый и умеет терпеть. И вот эта ценность страдания и ценность терпения, соединяясь вместе, дает мазохистическую динамику.
Также на развитие мазохистической динамики влияет прерванная цепь родительской заботы, трансгенерационная передача заброшенности.
Очень часто матери сами не имели ролевой модели, рано остались без родителей, росли в состоянии эмоционального разрыва, не имели опыта адекватного родительства, их воспитывали не их матери (свойственно пограничной организации, такие матери не способны выдерживать аффекты ребенка, потому что им не дали такой ролевой модели, они не знают, что такое материнское терпение и недополучили материнской любви, то есть они стараются любить детей, но стараются из головы, нет встроенного имплицитного научения), также для них свойственна толерантность страданию, неспособность заботиться о себе телесно и физически, привычка жить в условиях дискомфорта и защитная идеализация страдания.
Сохранение самоуважения через отказ от обладания и контроля агрессора при помощи вызывания у него бессильной ярости.
Воспитание в таких семьях строится на контролирующей гиперопеке. Родители пытаются вмешаться во все сферы ребенка, у него практически нет тайн, не личного пространства, испытывают чувства стыда и униженности. Часто противоречивое воспитание встречается: потакающая мать и строгий контролирующий отец или наоборот. В связи с тем, что существует запрет на отвержение, инакомыслие, отрицательные эмоции (плач) возникает условие для некритической интроекции, усвоение стандартов, которые будут мучать человека всю жизнь своей нереалистичностью, но он часто неспособен к критическому мышлению, что формирует у него догматический стиль мышления «надо», «должен», «следует», К.Хорни называла такой стиль мышления «теранией шутдизма-должноствования». Часто такие дети оказываются в условиях парантификации, то есть такой ребенок играет роль родителя своему родителю, потому что родитель неспособен выполнить эти функции.
Эмоционально непоследовательный контроль, и провокация агрессии, как способ разминирования грубых аффектов родителей.
На развитие такого паттерна влияет и раннее оставление, и недостаточная забота о себе в условиях младенчества, неудовлетворение базовых оральных потребностей (голод, холод, лишение контакта) — это создает почву для самодеструктивности. Насильственное приучение к ритуалам частоты; ранние медицинские инструментальные вмешательства; необоснованные физические наказания частые; запрет на выражение негативных эмоций; эмоциональное насилие, оскорбления; длительное пребывание в условиях нужды и бедности; грубое обращение одного из родителей, чаще всего навязчивый суггестический контроль и в таком случае мазохизм и отказ от обладания служит целью сохранения самоуважения; и в истории жизни ребенка присутствует обучение в области высоких достижений — большой спорт, балет, физико-математическая школа, языковая школа, то есть очень рано из ребенка начинают что то делать, и ещё один фактор это искажение религиозных этических ценностей. Такого рода семьи, где мораль служит защитой от собственных деструктивных импульсов.
Реализация самодеструктивных форм регуляции:
Т.Рейк описывал порочный круг мазохизма, который характеризуется: сначала взятием на себя преувеличенных обязанностей; декларативной сверхответственностью, при низкой реальной самодисциплине; страхом отказа из-за страха потери любви; принятием решения об отсрочке выполнения взятых обязательств, как форма пассивной агрессии и принуждения; нарастанием чувства вины и тревоги из за невыполнения взятых обязательств; мазохистской провокацией и обнулением чувства вины, демонстрацией страдания, показное самоуничижение с ожиданием любви и всепрощения, и за этим следует компенсаторное принятие очередной порции повышенных обязательств, жест репарации, который поддерживает этот круг.
В работе с такими клиентами, терапевты все это переживают, клиенты проявляют себя покорно и услужливо в переносе. Чем больше у клиента в терапии инсайтов, тем труднее реальное положение дел клиента. У терапевта появляется чувство раздражение, желание избегать, помогать, предпочитая использовать фрустрацию больше, чем поддержку, появляется ощущение «хождения по кругу» или «топтания на месте», часто бывает неосознанное отреагирование гневом, повышение цены за сессию, нарушение сеттинга, возникает чувство бессилия и вина в контрпереносе.
Что делать и как лечить это состояние:
Кандидат медицинских наук, психотерапевт, руководитель секции гештальт-терапии Российской Психотерапевтической Ассоциации, супервизор, аккредитованный гештальт-терапевт EAGT
Дата публикации
Подпишитесь на нашу рассылку и получайте последние новости и интересные материалы нашего института
Подписывайтесь и следите
за обновлениями
Оставьте свой номер телефона и наш менеджер свяжется с Вами в самое ближайшее время
Оставьте свой номер телефона и наш менеджер свяжется с Вами в самое ближайшее время
