Занавес на сцене зависимости

ЗАНАВЕС НА СЦЕНЕ ЗАВИСИМОСТИ

Спасибо участникам проекта «Отношения от замысла до занавеса» за осознанность, готовность делиться своим опытом и разрешение опубликовать в измененной форме то, что говорили. 

«Я никогда не слушаю никого, кто критикует мои космические путешествия, мои аттракционы или моих горилл. Когда это происходит, я просто упаковываю моих динозавров и выхожу из комнаты». (Р. Брэдбери) 

Завершение отношений имеет разные формы – развод, ссора, предложение больше не встречаться, оптимистическое предложение остаться друзьями (один обычно согласен, если питает надежду на реанимацию или эксгумацию прежнего формата), прекращение контактов без прояснений и объяснений, исчезновение партнера. Об увольнении и смерти мы здесь говорить не будем. 

Формальное завершение вовсе не означает, что отношения действительно исчерпали свою энергию. Часто оно обретает форму эмоционального разрыва. И может длиться годами. Люди не видятся, но сосредоточены друг на друге по-прежнему. Видят нехорошие сны, где «все, как раньше». Расстраиваются. Узнавая что-то о бывшем партнере, расстраиваются. Замечая в толпе похожего человека или что-то, напоминающее о нем, расстраиваются. Не посещают тех мест, где бывали вместе. Чтобы не расстроиться. Иногда обрывают все связи с общим кругом знакомых, но продолжают расстраиваться, еще и утратив прежние привязанности. 

Настоящего завершения, таким образом, никак не происходит. 
Лозунги добрых людей типа: «Да сколько можно! Возьми себя в руки! Прекрати немедленно! Она не стоит твоего мизинца! Тебя еще Николайка любит. И Таня!» действия не возымевают. Страдающий от незавершенности человек и так все это знает и понимает. Но ему не нужны ни Николайка, ни Таня. Он нуждается в том исчадии ада, с которым  был счастлив:

«– Мне не интересны те, кто под меня подстраивается. У меня были отношения с той, кто всегда шла наперекор. Я был счастлив. У нее все было свое. Свое мнение, свои интересы. Она была стервой. Я бросал в нее чашки. Я подарил ей машину, и она ею же меня переехала. 
Мне нужна полная форма. А не плоскостные люди. Я читаю людей, как книги. Прочитал – беру новую. А эта книга никогда не кончается. Она должна быть разнообразной. Все время новой. 

– Но, если ты хочешь разнообразную женщину, то можно предположить, что ей потребуется много места в твоем мире и жизни, чтобы там расположить свое разнообразие. В маленькое она не поместится. Ей там станет тесно. И она уйдет. 

– Она и ушла. Молча, без объяснений». 

Мужчина встретил идеал. Мужчине повезло. Но идеал внезапно отправился восвояси. Другие женщины представляются серыми и блеклыми на фоне этого, драйвонесущего партнера. И у них шансов, похоже, нет. Следующие отношения, скорей всего,  продлятся недолго, так как будут скучны и однообразны, как незатейливый равнинный пейзаж. В ушедшей женщине был воплощен весь спектр счастья. Все в одной корзине. Ни одного яйца вне корзины. Когда такой единственный поставщик счастья уходит, начинаются невыносимые страдания. О том, как рискованно помещать в одного человека или в одно занятие ожидания на реализацию своих потребностей и чаяний, написано уже много. Не будем повторять  и производить раскопки причн, почему так получается.

Обратимся к тому, как тяжело терять. При переживании расставания мы чувствуем то, с чем мы сталкиваться совсем бы не хотели. У каждого это разные переживания. У кого-то – униженное состояние, у кого-то тоска и безнадежность, кто-то пугается или впадает в ярость. Чтобы не сталкиваться с этими чувствами, человек затягивает прощание, оправдывая свою инертность также и тем, что инвестировал в умирающие отношения очень большой и ценный ресурс. Особенно если спасал. Кто ж выпрыгнет с поезда на ходу, когда накидал лопаткой столько угля в топку? Когда «вот-вот, и мы приедем!». Вот только куда – непонятно.

В зависимых отношениях (а это может случиться с каждым) происходит два характерных для избегания близости процесса.

1. Иллюзия того, что счастье не за горами, Партнер создает впечатление, что «еще немного, и ты точно сделаешь меня счастливым!». При этом никаких инструкций про то, как и что именно делать, нет. Партнер пассивен. Может, правда, подавать малодифференцированные сигналы, часто сопровождающиеся имитацией переживаний. Но не настоящими переживаниями. Как отличать одно от другого? В случае имитации у вас возникнет ощущение, что не на что опереться, что происходит некая подмена.  Границы не обозначаются. Вы можете чувствовать, что вас подвешивают на невидимый крюк, на котором вы должны ожидать вердикта. Вы будете вынуждены догадываться о потребностях вашего спутника. Тот их не особо озвучивает. Молчит или жалуется. Почти все зависимые отношения начинаются с желания спасать или быть спасенным. Воплощение всемогущей идеи о спасательстве может инвалидизировать другого человека. Он будет обязан стать менее созидательным,  инициативным, компетентным, чтобы обеспечить вам поле деятельности. А вы будете обязаны обладать  сверхспособностями, чтобы жить за двоих.

«– Я хочу, чтобы пришла женщина, готовая пробиться сквозь мою железную броню защит. У меня совершенная броня. Я строил ее с детства. Тогда мне будет интересно. 

– Ты требуешь от женщины сил, многократно превосходящих твои. Она должна быть Айрон Мейден, по меньшей мере. Ты будешь статично ждать ее активности, не идя навстречу, а она должна беспрестанно работать кувалдой. Но, когда она все таки пробьется к тебе, не жди от нее нежности».

Здесь  я приведу монолог участницы группы в отклик на заявленную этим мужчиной позицию.

«– Когда ты говорил, я ощущала одиночество. Я понимаю, как тебе одиноко. Ты говоришь много, красиво, очень логично. Ты многого добился, и это вызывает уважение. Но, когда ты говоришь, то не оставляешь места ни для кого. Ты окружаешь себя кем угодно, и тебе одиноко среди них. Мне удалось выиграть конкуренцию, которую ты создал. Ты меня не звал. Я сама пробилась к тебе. Всю твою работу вынуждены делать другие. Хотя сейчас ты меня слушаешь, но оставляешь для меня ничтожно малое место. Мне туда не поместиться. Ты видишь, какая я. Мне тесно в этой клетушке. Туда разве что моя пятка поместится. Когда я пытаюсь к тебе пробиться, то натыкаюсь на твой железобетон. Я трачу на это огромный ресурс. А ты статичен и навстречу не идешь. Остается только оставить тебя в покое. А ты потом жалуешься на одиночество. Говоришь, что я тебя оставила. Замечаешь ли ты, как меня не впускаешь?»  

Основным признаком этого первого процесса является отсутствие четко обозначенных границ.

2. Впечатление, что чего-то скрытого недостает. При встречах все в порядке. Вроде бы все правдивы и открыты. Но потом возникает ощущения чего-то, что присутствует в фоне, но не легализуется. Сразу приходят на ум истории, когда оказывается, что партнер давно и удачно женат. Но, конечно же, он разведется, как только рак призывно свистнет на горе. «Это точно будет в четверг, дорогая. Как закончится дождь, дорогая. Ты еще чуть-чуть постарайся. Я не хотел тебя огорчать, дорогая. У нас же так все хорошо, дорогая!» 

Основным признаком второго процесса является эскалация недоверия.

Если отношения каким-то образом начались, то через некоторое время у партнеров возникает неукротимая тяга завладеть «контрольным пакетом» другого. Временем, вниманием, всем сразу. Стать центром вселенной своего партнера. Для того, чтобы преодолеть пограничную ситуацию и прекратить недоверие человек вынужден постоянно контролировать ближнего. Кто-то полностью отказывается от себя, чтобы его спутнику было хорошо. Но тот  может вскоре утратить интерес к происходящему, да и к партнеру тоже. Если кто-то превращается в другого человека и утрачивает собственные границы, то зачем это его спутнику? Он себя и так знает. Клоны и копии вторичны. Человеку надоест наблюдать, как кто-то ходит, как он, говорит, как он и является его репликой. Все, он уже прочитал эту короткую незамысловатую книгу удобного, но крайне скучного формата – «Весь для тебя, дарлинг! В лучшем виде». 

Все контролировать невозможно. В любую следующую секунду дарлинг может встретить принцессу или вскочить на корабль, чтобы открывать новые земли. И после – ищи ветра в поле! Для предотвращения возможных принцесс и кораблей влюбленные прибегают к шантажу, истерикам и другим эскападам, имеющим целью управление  партнером.

Происходит неизбежное истощение ресурса каждого из участников пары и ресурса отношений в целом. Но иногда у партнеров очень высокая мотивация. И они могут долго терпеть. Особенно если скрытый мотив иной, чем желание быть вместе с важным и хорошим человеком. В зависимых отношениях люди решают вопросы иерархии и власти. Для избавления от обид, злости и других неприятных состояний партнеры начинают преследовать друг друга. Просят уволиться с работы, бросить друзей, отказаться от любимого дела или ценностей, игнорируют потребности другого, обесценивают его и то, что ему дорого. Иногда эти обиды и злость относятся вовсе не к теперешнему партнеру, а к базовым фигурам – родителям, которым это предъявить опасно или невозможно. Так, серийный маньяк убивает женщин, чем-то неуловимо (что им не осознается) напоминающих его мамочку, живущую на дальнем ранчо в окружении кур, козы и мулов. С мамой прояснить невозможно. Она – мама, она – святая. Убийство других женщин не приносит долгого облегчения. Не насыщает. Мама по-прежнем жива и продолжает умножать насилие в разных формах. Если она умерла или уехала, то вместо нее работает внутренняя мама, которая помещается в партнера путем проективной идентификации. Например, партнеру вручают свою ничтожную отчуждаемую часть, объявляя его некомпетентным или дисквалифицируя. Прямое восстание против родителей в нашей культуре табуировано и наказуемо. Подростков сильно наказывают за это. Не зря комплексы Эдипа и Электры положено пережить в детстве, когда ребенок не способен уничтожить родительскую фигуру физически. Сепарация происходит в разном возрасте (а иногда не происходит вообще), в основном, за счет пересмотра границ. Очень травмированные люди избегают любых ситуаций, несущих потенциал разрушения отношений с родительскими фигурами или разрушения самих фигур. И следуют, даже не ведая об этом, словам Иосифа Бродского: «Старайтесь быть добрыми к своим родителям. Если вам необходимо бунтовать, бунтуйте против тех, кто не столь легко раним. Родители — слишком близкая мишень; дистанция такова, что вы не можете промахнуться».

В начале трудных отношений партнера обычно помещают на пьедестал, наделяя своей идеальной частью и идентифицируясь с ним («если со мной такой прекрасный человек, то я и сам такой»). Поют ему дифирамбы и всячески ублажают. Сам вытесняющий находится в расщеплении (ему, к сожалению, недоступна отчуждаемая часть, она за условной стеной) и не осознает всего этого процесса. Повторяя из раза в раз и перенося из отношений в отношения один и тот же способ их старта, продолжения и развала.

Часть людей так и не может завершить отношения, физически спасаясь из них. Их возможно только оборвать. Те отношения, которые исчерпали свою энергию естественным образом, а участники разошлись спокойно и цивилизованно, не оставив ничего недосказанного, мы не рассматриваем. Также мы не обращаемся к тем болезненным отношениям, в которых люди выбирают оставаться, как в трясине, до смерти или исчезновения другого, обеспечив себе вторичную выгоду, например, высокомерное и героическое: «Это мой крест!».

В тех историях, которые удалось завершить и снаружи и внутри себя, упоминаются три причины завершения зависимости. Конечно же, их гораздо больше, но  на группе говорили об этих трех.

1.Требование партнером невозможного.

«Брось все и иди ко мне» (похожим образом зовут в тоталитарные секты). «Похудей к лету ради меня. А то мне стыдно с тобой появляться». «Пусть твои дети сюда не ходят». 
«Прекрати отвечать на звонки, когда мы вместе. Даже если мы вместе пару недель. Ты должна быть полностью и только моей». «Перестань дружить с П., встречаться с Д., бросай Л. и не надо ехать в N.». «Смени пол. Отрасти бороду. Сбрей усы. Выпрями зубы. Вырви глаз. Постарей. Помолодей. Начни ходить туда, куда я и брось ходить, куда ты. Откажись от родителей. Брось родину». «Молчи, когда я ору. Не сопротивляйся, когда  бью. Встала и пошла в магазин, у меня похмелье. Не смей тут греметь кастрюлями. Я творю! Не смей желать! Не чувствуй! Я прав. Ты – нет. И никогда не будешь прав. Будь счастлив, когда я с тобой, что бы я ни делал. Немедленно чувствуй себя счастливым! Думай, как я. Делай-делай, как я». «Говори обо мне только хорошо, или ничего!»
«Не проси. Не требуй! Не имей ничего своего! Не сопротивляйся! Соглашайся на все». 

Партнер, уставший прогибаться под неизменный мир, восстает. Ему надоедает. Тут я вспомню слова дорогого мне Александра Сергеевича: 

«Хочу быть владычицей морскою, 
Чтобы жить мне в Окияне-море, 
Чтоб служила мне рыбка золотая 
И была б у меня на посылках»

(А.С. Пушкин.«Сказка о рыбаке и рыбке») 

Чем закончилась эта история, все знают.

2. Обесценивание того, что дороже отношений.

В таких случаях срабатывает фундаментальная ошибка атрибуции. Излишняя самонадеянность еще никому не помогала.  Некто вдруг думает, что ему можно все. См. пункт 1 выше. И в рвении размещения своего  несовершенства в ближнем пытается уничтожить то, что его партнеру важно. Часто занимаясь подменой реального положения вещей, как карточный шулер низкого пошиба.

«Что-то ты омерзительно танцуешь!» – так заявил одной из лучших танцовщиц Европы мужик необъятных размеров и преклонного возраста, не способный поднять ногу выше уровня колена другой ноги. После чего ее пыл угас. Они давно не вместе, к счастью. 
«Что-то твой ребеночек жирненький и какой-то кривенький». 
«Картинку нарисовал? Фу! Я бы сделал это лучше тебя. Мне просто таким идиотизмом некогда заниматься! Я решаю Мировой Вопрос!» «Убери отсюда свою собаку. Ты что, не слышишь – она дышит громко». 
«Какая-то у твоего друга  рожа несносная». (сохраняю стилистику приведенных примеров) 

Печально, что до того, как были произнесены подобные слова, люди терпели годами атаки на их личность – оскорбления, сравнения, лживые оценки. Пытались оправдать того, кто это делал, жалели. Говоря, что ему «досталось в детстве». Мало ел. Много ел. Недопутешествовал. Избыточно возили по миру. Хотя кто может померить глубину травматизации и нарушений, приведших к психопатологиям каждого или сравнить их, находясь внутри отношений? У всех достаточно было еды и путешествий, у каждого своя психика, и неизвестно, что, как и на кого повлияло. Кого-то надолго оскорбит отказ пойти в кино в осенний вечер. А кто-то не заметит взрыва гранаты на собственном подоконнике.

Рассуждения  о том, кто несчастней, никуда не ведут. Оправдание чужой агрессии («Его тоже можно понять») – говорит о том, что человека постиг Стокгольмский синдром. Но он, к счастью, преодолим.

И вот как раз в случае атаки на дорогое, на настоящие ценности (даже в случае, когда человек в силу грустных обстоятельств утратил контакт с собственной ценностью) и наступает дедлайн таких отношений. Когда уже никто никуда не идет. Вместе не идет. Напоминаю, что подобные отношения сопровождаются ощущением отчуждения, когда кажется, что каждый смотрит свой спектакль. В момент обесценивания или требования невозможного к тому, от кого этого требуют, приходит понимание того, что каждый играл сам за себя на своем поле.

3. Люди также говорят о переживании странного облегчения и ощущении того, что исчез некий мираж. «Будто бы ничего и не было. Куда-то все делось». Человек, с которым провел годы, оказывается совершенно чужим. Слияние завершается, проекции рушатся, человек осознает усталость и загнанность в глухой угол взаимных недовольств и обвинений. И выбирает дальше идти один. Иногда говоря на прощание что-то. Это могут быть хорошие слова благодарности и нежности. Или проклятия.

А иногда он просто забирает свои космические путешествия, свои аттракционы и своих горилл с динозаврами  и молча выходит из комнаты.

                                                   - — — — — — -

Приглашаем в учебные программы: 

• Психологов, студентов, педагогов, социальных работников, а так же тех, кто мечтает сменить профессию — программа «Теория и практика гештальт-терапии» информация о программе по ссылке
• Программа для тех, кто хочет получить профессиональное образование в области психологического консультирования информация о программе по ссылке. 
• Лекции для психологов, психотерапевтов «Духовные практики как исторические корни современной психотерапии» информация о курсе лекций по ссылке.